- Наличие: В наличии
- Код товара: 2198
Симулякры и симуляции — последняя работа выдающегося философа постмодерниста, культуролога и социолога Жана Бодрийяра.
Симулякры и симуляции Жана Бодрийяра - самая полная и доступная для восприятия книга подобной тематики, с которой можно начинать погружение в мир современной философии.
Жан Бодрийяр дает наиболее развернутые определения таким понятиям, как «гиперреальность» и «симулякры», давно уже вошедшим в массовый обиход.
Книга Симулякры и симуляции помогла множеству людей по всему миру взглянуть на нашу реальность с принципиально иной стороны, с позиции признания ее фиктивной, поддельной, «копией копии», иллюзорной субстанцией, а также вдохновила кинематографистов на создание культового фильма «Матрица».
Жан Бодрийя́р (фр. Jean Baudrillard; 1929, Реймс, Франция — 2007, Париж, Франция) — французский социолог, культуролог и философ-постмодернист, фотограф, преподавал в Йельском университете.
Содержание книги Жана Бодрийяра Симулякры и симуляции
ПРЕЦЕССИЯ СИМУЛЯКРОВ
Божественная ирреферентность образов
Рамсес, или Воскрешение в розовом цвете
Гиперреальное и воображаемое
Политическое чародейство
Обратная сторона ленты Мебиуса
Стратегия реального
Конец паноптизма
Орбитальное и ядерное
ИСТОРИЯ КАК РЕТРОСЦЕНАРИЙ
ХОЛОКОСТ
«КИТАЙСКИЙ СИНДРОМ»
«АПОКАЛИПСИС СЕГОДНЯ»
ЭФФЕКТ БОБУРА: ИМПЛОЗИЯ И АПОТРОПИЯ
ГИПЕРМАРКЕТ И ГИПЕРТОВАР
ИМПЛОЗИЯ СМЫСЛА В СРЕДСТВАХ ИНФОРМАЦИИ ...
АБСОЛЮТНАЯ РЕКЛАМА - НУЛЕВАЯ РЕКЛАМА
«ИСТОРИЯ КЛОНОВ»
ГОЛОГРАММЫ
«АВТОКАТАСТРОФА»
СИМУЛЯКРЫ И НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА
ЖИВОТНЫЕ: ТЕРРИТОРИЯ И МЕТАМОРФОЗЫ
ОСТАТКИ
РАСТУЩИЙ ТРУП
ПОСЛЕДНЕЕ ТАНГО ЦЕННОСТИ
О НИГИЛИЗМЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
Даже если бы мы могли использовать как наилучшую аллегорию симуляции фантастический рассказ Борхекеса, в котором имперские картографы составляют настолько детальную карту, что она, в конце концов, покрывает точно всю территорию (однако с упадком Империи эта карта начинает понемногу истрепываться и распадается, и лишь несколько клочьев еще виднеются в пустынях — метафизическая красота разрушенной абстракции, соизмеримой с масштабами претенциозности Империи, абстракции, которая разлагается как мертвое тело и обращается в прах, — так и копия, подвергшаяся искусственному старению, в конце концов, начинает восприниматься как подлинник), — все равно эта история для нас уже в прошлом и содержит в себе лишь скромный шарм симулякров второго порядка.