Архимандрит Иоанн (в миру Иван Михайлович Крестьянкин, 1910 — 2006) — священнослужитель Русской православной церкви. Около сорока лет был насельником Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря. Отец Иоанн один из наиболее почитаемых старцев Русской православной церкви в конце XX — начале XXI веков.
С детства прислуживал в храме, был послушником у Орловского архиепископа Серафима (Остроумова), будущего священномученика, причисленного к лику святых в 2001 году.
В двенадцать лет впервые высказал желание быть монахом. В жизнеописании старца эта история описана следующим образом: Елецкий епископ Николай (Никольский) прощался с богомольцами, уезжая на новое место службы. Прощание близилось к концу, и иподиакону Иоанну тоже хотелось получить от архиерея напутствие в жизнь. Он стоял рядом с ним и осмелился прикоснуться к его руке, чтобы обратить на себя внимание. Владыка наклонился к мальчику (тот был небольшого росточка) с вопросом: «А тебя на что благословить?» И Ваня в волнении произнёс: «Я хочу быть монахом». Положив руку на голову мальчика, епископ помолчал, вглядываясь в его будущее. И серьёзно сказал: «Сначала окончишь школу, поработаешь, потом примешь сан и послужишь, а в своё время непременно будешь монахом». Всё в жизни определилось. Благословение исповедника и мученика, архиерея Николая (Никольского) позднее подтвердил и орловский архиерей Серафим (Остроумов).
В 1944 году тоец Иоанн (Крестьянкин) стал псаломщиком в московском храме Рождества Христова в Измайлове. В 1945 году митрополитом Николаем (Ярушевичем) был рукоположён в сан диакона в безбрачном состоянии, а немного позднее патриарх Алексий I рукоположил его во иерея.
Отец Иоанн продолжал служить на приходе в Измайлове. Много проповедовал, пользовался любовью прихожан, но находился на плохом счету у органов советской власти, в том числе из-за нежелания сотрудничать с ними.
В апреле 1950 года он был арестован.Четыре месяца находился в предварительном заключении на Лубянке и в Лефортовской тюрьме. С августа содержался в Бутырской тюрьме, в камере с уголовными преступниками. 8 октября 1950 года был осуждён по статье 58-10 Уголовного кодекса («антисоветская агитация») на семь лет лишения свободы с отбыванием наказания в лагере строгого режима. Был отправлен в Архангельскую область, в Каргопольлаг на разъезд Чёрная Речка.
Один из солагерников отца Иоанна (Крестьянкина) Владимир Кабо, вспоминает, что когда он шёл, то как будто летел по деревянным мосткам в барак, в своей аккуратной чёрной куртке, застёгнутой на все пуговицы. У него были длинные чёрные волосы — заключённых стригли наголо, но администрация разрешила ему их оставить, — была борода, и в волосах кое-где блестела начинающаяся седина. Его бледное тонкое лицо было устремлено куда-то вперёд и вверх, а особенно поражали его сверкающие глаза — глаза пророка. Когда он говорил , его глаза, всё его лицо излучали любовь и доброту. И в том, что он говорил, были внимание и участие, могло прозвучать и отеческое наставление, скрашенное мягким юмором. Он любил шутку, и в его манерах было что-то от старого русского интеллигента.
Первоначально отец Иоанн работал на лесоповале. Весной 1953 года по состоянию здоровья и без его просьбы был переведён в инвалидное лагерное подразделение под Куйбышевом — Гаврилову Поляну, где работал по специальности, бухгалтером. 15 февраля 1955 года был досрочно освобождён.
После освобождения служил в Псковской епархии (в Москве ему запрещено было жить, как ранее судимому), состоял в причте псковского Троицкого собора. Но активность недавно вышедшего из заключения священника вызвала недовольство властей и ему вновь угрожало уголовное преследование. В связи с этим в 1957 году он был вынужден покинуть Псков и продолжить служение на сельском приходе Рязанской епархии.
С весны 1966 года был настоятелем Никольского храма в городе Касимове. 10 июня 1966 года он принял монашество с именем Иоанн. Постриг совершил Глинский старец схиигумен (впоследствии — схиархимандрит) Серафим (Романцов), служивший после разгрома Глинской пустыни в городе Сухуми.
В конце 50-х годов, когда советская власть насильственно закрывала многочисленные храмы, отец Иоанн Крестьянкин писал: «Не лишим себя храма, когда можем, но и с собою носить его поучимся: сердцем упражняйся в незлобии, телом — в чистоте, то и другое сделает тебя храмом Божиим».
С 1967 года и до своей кончины жил в Псково-Печерском монастыре. С 1970 года — игумен, с 1973 года — архимандрит. Уже спустя год после того, как о. Иоанн поселился в обители, к нему стали приезжать верующие со всех концов страны — за советом и благословением. Посещали архимандрита и православные люди из-за границы. Верующие считали его старцем и почитали за высокую духовность.
Батюшка выходил из храма в окружении множества людей, а в келии его уже ждали посетители, на вечер же назначался приём отъезжающих в этот день. И так ежедневно. Не день, не месяц, а из года в год, пока Господь давал силы. В своей феноменальной памяти батюшка долго-долго хранил имена тех, кто к нему обращался, и обо всех молился.
Уже будучи очень пожилым человеком, архимандрит Иоанн не мог принимать всех верующих, желавших получить духовную помощь от старца, но до самого последнего времени он отвечал на письма множества людей со всех концов мира. Часть из них были опубликованы — вышло несколько изданий Писем архимандрита Иоанна (Крестьянкина).
Среди православных верующих получили широкую известность публикации его проповедей и другие книги, в том числе «Опыт построения исповеди». Основой для этого труда послужили беседы архимандрита Иоанна, которые проводились в семидесятые годы XX века в Псково-Печерском монастыре.
Сам архимандрит Иоанн очень не любил, когда его называли старцем. Однажды говорил верующим: не надо путать старца и старика. И старички есть разные, кому 80 лет, кому 70, как мне, кому 60, есть старики и молодые. Но старцы — это Божие благословение людям. И у нас нет старцев больше. Бегает по монастырю старик, а мы за ним. И время ныне такое. А нам надо усвоить, что все мы есть существенная ненужность и никому, кроме Бога, не нужны. Он пришёл и страдал за нас, за меня, за тебя.
В последние годы жизни отец Иоанн тяжело болел, практически не вставал с постели. Скончался в возрасте 95 лет в день празднования Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской. Похоронен старец, как и другие печерские монахи, в пещерах Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря.
