- Наличие: Немає в наявності
- Код товара: 1131
В этой книге – слова нашей современницы, греческой игумении Феосемни (Димца), с которыми она обращалась к сестрам обители Хрисопиги (о. Крит, г. Ханья). Сестры записывали наставления своей настоятельницы в последние полтора года ее жизни.
Игумения Феосемни обладала уникальным даром: она была человеком очень деятельным и энергичным, но в ней это сочеталось с аскетической молитвенной жизнью и удивительным смирением. Как говорят о ней сестры, «матушка управляла монастырем совершенно бесшумно», никто никогда не слышал, чтобы она разговаривала оскорбительным тоном или произносила резкие слова. Ее духовные наставления с одной стороны просты, а с другой – невозможно не почувствовать, сколько за ними стоит опыта и любви - к Богу и к людям.
Особенности издания
Существует представление, что светский или церковный руководитель должен быть строг и требователен к своим подчиненным. Однако игумения Феосемни – пример совершенно другого управления – кроткого и тактичного, с любовью и уважением. Причем при ее настоятельстве монастырь стал одним из духовных центров Крита.
Прошло два десятилетия после ее кончины, а сестры помнят и любят свою игумению, берегут память о ней, и эта книга - тому свидетельство.
Для кого эта книга
Монахи найдут здесь очень много важного и полезного. Однако книга отнюдь не только для монахов. Она – для любого человека, который идет по пути духовной жизни. Тихие и мудрые слова греческой игумении, слова о любви и о Христе, будут ценны и нужны всем, кто ищет свой путь к Богу.
Над книгой работали:
Ведущий редактор Марина Нефедова
Редактор Наталья Рогачевская
Дизайнер обложки Антон Героев
Дизайнер макета и верстальщик Анна Савостьянова
Корректор Елена Биткова
Цветокоррекция Кирилла Матвеева
Игумения Феосемни (в миру Анастасия-Аристея Димца) родилась в г. Лариса в Фессалии в 1938 году. Окончила Медицинскую (фельдшерскую) академию Красного Креста в Афинах, работала в больницах Афин. В 1966 году поступила в монастырь святого Стефана в Метеорах. С 1976 года по благословению митрополита Кидонийского Иринея вместе с двумя монахинями начала восстанавливать из руин древний заброшенный монастырь Хрисопиги рядом с городом Ханья на острове Крит, и трудилась здесь в течение двадцати четырех лет. Монастырь Хрисопиги при игуменстве матери Феосемни стал духовным центром для жителей города Ханьи и его окрестностей, многие люди обращались к ней за советом и помощью.
Игумения Феосемни была духовной дочерью святого Порфирия Кавсокаливита. Скончалась в 2000 году, до этого несколько лет тяжело болела раком.
Предисловие к русскому изданию
«Монах, отрекся ты от мира, отпущен на свободу, освободил тебя Христос; после этого не люби рабства суетному миру», – учил преподобный Ефрем Сирин. Парадокс: монашество есть отречение от мира, и одновременно перед монахом стоит задача предельно заботиться – молиться за мир. «Молиться за людей – это кровь проливать», – говорит старец Силуан Афонский.
Тут нет противоречия. Суть монашества – любовь к Богу, в противном случае оно ничего не стоит. Сам Господь Иисус Христос назвал заповедь о любви к ближнему подобной заповеди о любви к Богу. Как бы мы ни искали себя в одиночестве перед Господом или перед самими собой, как бы ни убегали от мира с его суетой и страстями, скорбями и прелестями – человечество едино и во Адаме падшем, и во Адаме Новом. «Всякий из нас перед всеми за все виноват», – но в уста того же героя Достоевского вложены слова: «Любите человека и во грехе его, ибо сие уж подобие божеской любви и есть верх любви на земле».
Любить мир, не любя рабства ему, – основная мысль этой книги. «Молитесь за мир. К миру принадлежим и мы», – призывает матушка Феосемни. Наши ближние ближе, чем кажутся. Христос объединяет нас, как объединяет воздух. Не нужно быть монахом, чтобы понять эту мысль. Даже более того: ее необходимо понять каждому, и, может быть, в первую очередь – как раз не монаху, живущему внутри своей общины, обособленному от социума в целом, а мирянину, которому надо постоянно учиться жить с другими. Любовь и единство во Христе – философская основа такого всемирного общежития.
Любовь – не просто слово. Проявлять милосердие, уважать ближнего, не всматриваться в его ошибки, искать даже в несправедливых обличениях пользу для себя, а не осуждение другого, прислушиваться к каждому человеку – это вещи очень понятные, осязаемые, видимые.
***
Монашество – странное явление. Для его понимания книг недостаточно. Зачем эти аскетические опыты с терпением и смирением там, где ни терпеть, ни смиряться не хочется, нелепые самоограничения в еде, образе жизни, внешнем виде? Немало споров ведется в наше время – не стало ли монашество ловушкой для душ, удобным способом для сильных манипулировать слабыми, требуя послушания, вымещая злобу на том, кто не может ответить?
«Ангел предстал перед святым Питиримом и сказал: „Пойди в женский Тавеннисский монастырь и там найдешь смиренную труженицу. Она всем служит, хотя все ее и презирают".
Питирим отправился в указанный ему монастырь. Когда стали звать Исидору, та отказалась прийти, не желая открыть свой тайный подвиг. Ее стали влечь силой. Когда авва увидел ее, то пал в ноги ей и сказал: „Благослови меня, мать". Услышав это, все с плачем пали в ноги авве, исповедуя, как много они огорчали святую, осмеивали ее и издевались над ее смиренным видом, грубо оскорбляли ее, некоторые били ее, а однажды даже обливали помоями» (Лавсаик).
Матушка Феосемни честна. Она откровенно признает, что смирение – подвиг необходимый, но сама же подчеркивает, что это подвиг невероятный: «Просить у Бога смирения – равносильно тому, как просить Его послать вам кого-то, кто бы обличил вас и оскорбил».
Вероятно, именно поэтому матушка, призывая к смирению, аскезе, терпению, не пытается «смирять» никого лично. «У нее был дар, – рассказывают авторы ее биографии, – управлять сестринством, не повышая голоса, не контролируя или угрожая применить дисциплинарные меры. Когда же все-таки ей случалось с прискорбием по необходимости налагать дисциплинарное правило (наказание), она первая спешила исполнить данное сестре правило».
Пожалуй, именно это сочетание честности в описании идеала монашеского и – шире – христианского пути и гибкости в его осуществлении в реальной жизни, в живых людях – вторая главная идея этой книги. Не раздавить. Не ранить. Проявить милосердие и уважение. Не отчаиваться в падениях и не давать себе слабину. Поучения матушки Феосемни перекликаются с самым известным наставлением преподобного Амвросия Оптинского: «Жить – не тужить, никого не осуждать, никому не досаждать, и всем мое почтение». И как слова знаменитого русского старца легко ложатся на душу всякому человеку – монаху ли, мирянину ли, – так и простые и мудрые советы греческой игумении отзовутся во всяком ищущем Бога сердце.
Инокиня Евгения (Сеньчукова), Якутская епархия
Предисловие к первому изданию
Эта книга посвящена памяти игумении Феосемни (Димца) и выпускается в ответ на просьбы людей, знавших матушку лично и желающих сохранить память о ней. Господь, даровавший Святой Церкви матушку Феосемни, сподобил нас жить рядом с ней в священной обители Хрисопиги, которую она восстановила из руин и духовно утвердила.
Книга содержит поучения приснопамятной матушки, записанные в течение последних полутора лет ее жизни. В этот период матушка, предчувствуя свою скорую кончину, стала чаще обращаться к нам со словами наставлений.
Несмотря на то, что в эти дни мы отмечаем ровно год со дня ее праведной кончины, мы все ощущаем, что она присутствует среди нас и постоянно ожидает, чтобы мы соизмеряли свою жизнь с ее святой и светлой жизнью.
Матушка оставила неизгладимый след в жизни нашего сестричества. Могила, где нашло упокоение ее многострадальное тело, расположена напротив алтаря монастырской церкви. Могилка ее стала местом утешения для многих людей – и для сестер, и для многочисленных паломников, которые приходят к матушке со своими молитвами.
Мы верим, что смиренная и святая матушка Феосемни всех нас слышит и за всех нас молится, «лицом к лицу» перед Богом, Которого она полюбила с малых лет, Которому служила в сокровенном молчании, о Котором она своим личным примером свидетельствовала на протяжении всей жизни.
Теперь она находится в «невестнике Христовом». Ее молитвами сподобимся и мы райских селений.
Благословение матушки Феосемни да пребудет с нами.
Игумения Феоксения с сестрами, май 2001 года
***
«Праведные во веки живут…»
Свидетельство Слова Божия и опыт святых Православной Церкви отражаются в праведной кончине многих Божиих людей. Среди них – приснопамятная игумения святой обители Хрисопиги монахиня Феосемни.
Матушка Феосемни жила и преставилась ко Господу преподобнически. При жизни она говорила мало, но слова ее были полны смысла и мудрости. Теперь, когда она преставилась к Жизни, она вновь говорит – через память о ней, через явное ощущение ее присутствия, через свои дела, которые навсегда запечатлелись в жизни сестер ее монастыря и бесчисленного количества других людей.
Каждое слово, посвященное чести и памяти приснопамятной матушки Феосемни, имеет большое значение и благословение Божие, в том числе и эта книга.
Ириней, архиепископ Критский
Краткая биография игумении Феосемни
Блаженной памяти игумения Феосемни, в миру Анастасия-Аристея Димца, родилась в г. Лариса в Фессалии[1 - Ла?риса (греч. ??????, древн. Ларисса) – город в Греции, административный центр области Фессалия. Пятый по величине город страны после Афин, Фессалоник, Патр и Ираклиона.] в 1938 году третьим ребенком в семье верующих родителей. В возрасте четырех лет она лишилась отца, и забота о детях полностью легла на плечи ее молодой матери.
С детского возраста матушка посещала все церковные богослужения, даже длительные ночные праздничные службы, с ревностью, удивительной для детей такого возраста. С большим энтузиазмом она принимала участие и в церковном молодежном движении, уже тогда проявив свое призвание к миссионерскому служению.
Желание послужить людским страданиям определило ее профессиональный выбор: она поступила в Медицинскую (фельдшерскую) академию Красного Креста в Афинах, которую окончила с высшим баллом. С полной самоотдачей служила она в различных больницах Афин и отказалась от предложенной ей стипендии для дальнейшего обучения за границей, потому что уже приняла решение стать монахиней.
В 1966 году матушка Феосемни поступила в монастырь святого Стефана в Метеорах. Трудности, с которыми ей пришлось столкнуться в начале своего монашеского пути, она переносила рассудительно, молчаливо и смиренно.
В 1976 году матушка Феосемни, вместе с двумя другими монахинями, по благословению Его Высокопреосвященства Митрополита Кидонийского Иринея прибыла в г. Ханья (о. Крит) – восстанавливать из руин древний заброшенный монастырь Хрисопиги, и в течение двадцати четырех лет она трудилась здесь с полным самоотвержением. Аскетичная, трудолюбивая и мудрая матушка Феосемни восстановила из руин святую обитель Хрисопиги и святую обитель святой Кириаки и заложила их духовное основание – монастырь Хрисопиги при игуменстве матери Феосемни стал духовным оазисом для жителей г. Ханьи и его окрестностей. Впоследствии, в поисках более уединенного места для проживания сестер, она основала в скалистой местности, немного выше подворья святой Кириаки, монастырь Преображения Господня «Кастро».
Матушка была надеждой и поддержкой для бесчисленного числа страждущих, преследуемых и заблудившихся, которые обращались к ней за советом и помощью. Множество людей: местные и приехавшие издалека, клирики и миряне, молодые и старые, дети и взрослые – все находили у нее утешение, все проникались к ней доверием, ощущая мир и покой рядом с ней, потому что матушка обладала уникальным даром: сочетала трезвенную и молитвенную жизнь с миссионерской деятельностью.
В возрасте сорока восьми лет матушка очень сильно заболела: ей диагностировали рак, но чудесным образом она получила исцеление по молитвам святого старца Порфирия, который при своей жизни особенно любил и уважал матушку. Через десять лет болезнь вновь вернулась к ней, и четыре года она переносила ее с большим мужеством, выдержкой и безграничным терпением, с кротостью и в состоянии глубокого мира, не прекращая исполнять обязанности игумении до самого конца.
***
Конечно, что бы мы здесь ни сказали, все будет недостаточно, чтобы верно передать то, кем являлась матушка, ибо ее образ невозможно свести просто к перечислению и описанию ее добродетелей, да и сложно передать словами уравновешенность и благодать, которые излучает человек, говорящий своим молчанием.